Прогулки от улицы Святых Даров

 

     ЧАСЫ В АНДОРРЕ

 

 

Дали давно вдали

с истекшим циферблатом —

в тени чужой Галы,

распавшейся, как атом.

Я этот циферблат

среди столицы горной

облагородить рад

бесстыжей рожей вздорной.

Позировал своей

жене, но тоже Гале.

И не казалось мне,

что стрелки подтекали.

Наоборот, часы

застыли в протоколе!

Как бы его усы,

но щеки не кололи.

Двенадцать тридцать —

час, когда я и родился!

 

...Дали, да ты для нас

и Гал и изгалился?!

 

 

 

     ПУТЕШЕСТВУЯ ИЗ

 

За каталонским языком

такие катятся прибои!

Я с домом Гауди знаком,

а не с укладкой на проборе.

 

Маэстро словно нездоров:

то — шпили? нефы?! То — колонны?!

На улице Святых Даров

мы как волхвы для Барселоны.

 

Меняет свет домов черты,

балконы обращая в лики.

Похоже, в жанре остроты

углы и блажь равновелики.

 

Мы натыкаемся на явь,

судьбы опровергая грабли.

Колумба здесь хоть обезглавь —

он остаётся на Ла Рамбле.

 

Его служенье королям

в итоге растрясло останки.

Так жизнь сыграла по нулям

с историей, как девка с пьянки.

 

Весь Новый Свет — его детьми

зовётся… Жарко даже голым.

У нас корриду отними,

так мы отметимся футболом!

 

Построим новые поля —

за проигрыш раскатист гогот…

Но до сих пор без короля

испанцы гордые не могут.

 

А каталонцы? Всяк фанат

не короля — так клуба, значит!

Дали прожарил циферблат

и Кабалье налоги прячет.

 

Пришёл то ль вождь, то ль генерал —

делиться славой стало не с кем.

Футбол, охота, кинозал…

Не понимал на арамейском.

 

 

 

 

 

       *     *     *

 

Вода, побывавшая льдом,

хранит чёрный холод потери.

Стихам о себе молодом

в альбомном позёрстве не верю.

 

Снижается слова накал.

Теряется резкость портрета.

Не столько стихов накатал,

чтоб знала Ла Рамбла про это.

 

Обед подавали к свечам,

постель заправляли к обеду.

Встречающим в тон отвечал:

«Простите, в Эль-Прат не поеду!».

 

Я нёс, как всегда, ерунду,

и публика вновь соглашалась.

Камп-Ноу меняет винду:

нелепость проходит за шалость.

 

Не эхо проклятий гнетёт.

Не льдом разрушаются Римы.

В чей прок округляется счёт?

Чьи облики неповторимы?

 

Свод неба в стыду голубом —

со щёк каплет серая пудра!

Стихам, миновавшим альбом,

не принято верить наутро.

 

Катились бы наоборот

мячи — от софитов по бликам, —

софисты сказали бы: вот

как "Барса" подходит великим!

 

А я и не рвался из жил.

Мне Гауди снов — под завязку.

Не слёзы в стихах сторожил —

альбом, что по полкам затаскан.